Посетите
наших спонсоров
Communication
Corporation
и
Data
Express
|
DEOLНomePage
Мужской клуб
Медицина
Природа и мы
Культура. Искусство
Отдых
Справки
Образование
Погода
Поиск
Прогулки
по Интернет
Музеи
Театры
Литературный базар
"29"
Астролог
Тим Рот
Куба
Киноволк
|
|
|
Иллюстрированный и литературный журнал
|
Здесь могла бы
быть Ваша реклама
|
|
КИНО
ВОЛК
Ю р и й Гладильщиков
|
|
ОЦЕНКИ:
***** - гениально,
**** - хорошо,
*** - сносно,
** - так себе,
* - плохо,
# - тюряга (хуже не бывает).
|
ACHTUNG: А что? "Киноволк" славно поработал! Из пяти картин, номинированных в этом году на самый главный "Оскар" за лучший фильм года, мы с вами пропустили лишь Shine (название переводят то как "Сияние", то как "Озарение"). О "Тайнах и обманах" написано в № 6 за прошлый год, о "Джерри Магуайре" — в № 3 за нынешний, про "Английского пациента" читайте сегодня. Да, мы пропустили еще и "Фарго" братьев Коэнов, но как бы и не пропустили: автор этих строк искренне считает, что именно он (во всяком случае, одним из первых) ввел "Фарго" в российский культурный обиход, а произошло это еще до того, как журнал "29" начал выходить.
|
КУЛЬТОВОЕ КИНО
Ромео и Джульетта
эпохи постмодерна
РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА
ВИЛЬЯМА ШЕКСПИРА
(William Shakespeare's
Romeo & Juliet, США,
1996, режиссер Бэз
Лурмен, прокат — 20th
Century Fox, ****).
|
Во времена моего беспечального детства советские журналисты-международники вовсю издевались над фразой "Ромео и Джульетта контркультуры". Фраза, естественно, пришла с Запада. Под Р. и Дж. новейших времен подразумевались легендарный лидер панк-группы "Секс Пистолз" и его несчастная подружка. Будучи с некоторых пор постыдно равнодушен к рок-музыке, я теперь уже и не помню, то ли он свою подружку зарезал, то ли она зарезалась сама. В любом случае, как и положено Р. и Дж., они любили друг друга, но кончили печально.
Фильм Бэза Лурмена — это Р. и Дж. эпохи постмодерна.
"Постмодернизм" — слово ругательное. Примерно лет десять назад наши наиболее продвинутые критики и культурологи (а наиболее продвинутыми считались те, кто умеет, хотя бы с трудом, читать по-английски и имеет каналы, чтобы добывать два-три англоязычных киножурнала в год) вдруг обнаружили, что существует, оказывается, такой новый стиль в искусстве, который именуется "постмодернизмом". Каков он из себя, фиг его знает, но когда-то давно был классицизм, потом —романтизм и соцреализм, а теперь, стало быть, постмодернизм. Если стебаются, значит, постмодернисты.
Между тем постмодернизм (он же "по-мо") — это никакой не стиль, а слово, характеризующее современную культурную ситуацию. Хотим мы того или нет, но живем в эпоху "по-мо". (Не думайте, что я ухожу далеко от фильма. Без столь долгого вступления "Ромео и Джульетту" Бэза Лурмена охарактеризовать трудно.)
Ситуация постмодернизма — это прежде всего переизбыток. Смешение. Взаиморастворение всего и вся.
Смешиваются все культуры: рафинированные эстеты вдруг увлекаются то иранским кино, то африканской скульптурой. Смешиваются высокое и низкое, культура и быт. Новые классные джинсы, которые я только что купил, нравятся мне в той же мере, что и классный фильм Бергмана, который я только что посмотрел, или классный гол, который только что забил Илья Цымбаларь.
Фактически исчезает понятие расы: черные, белые, желтые вперемешку снуют по улицам западных городов, трахаются друг с другом и рожают детей, таким образом, символом времени становится метис. Исчезает понятие национальности: США и Канада состоят из приезжих, таким образом, символом времени становится эмигрант и космополит. Исчезает понятие пространства: мало того что летают самолеты "Аэрофлота", а доблестный ТАСС доносит любую информацию из любой точки Земли, так существуют еще и глобальные сети, таким образом, символом времени становится Internet. Исчезает
(сие труднее понять даже мне, поскольку я — отчетливый представитель сексуального большинства) понятие пола:
не внедряясь в детали, замечу,
что символом времени давно стал трансвестит — мужчина, прикидывающийся женщиной.
И т.д. Жили мы были — и вдруг стали единым потоком.
Бэз Лурмен в "Ромео и Джульетте" убивает понятие времени. Смешивает эпохи. Заметьте: фильм называется не "Ромео и Джульетта", а "Ромео и Джульетта УИЛЬЯМА ШЕКСПИРА". Между тем действие перенесено в самую презамечательную сверхсовременность.
Верона в фильме — это мегаполис типа Чикаго. Монтекки и Капулетти — два противоборствующих мафиозных клана: одни — латиноамериканцы, другие — сицилийцы. Вместо шпаг герои используют сверкающие на солнце пистолеты. Вместо знаменитой любовной сцены на балконе придумана сцена в бассейне. Ближайший друг Ромео по имени Меркуцио — негр. На балу у Джульетты Меркуцио, кстати, одет женщиной, то бишь он еще и трансвестит. Джульетта — не какая-нибудь сверхкрасавица, а просто нормальная обаятельная девочка, классическая girl-next-door (еще одно важное понятие современности: обычная хорошая девушка, живущая по соседству. Не мечтай о Синди Кроуфорд и прочих недоступных красавицах — эта девушка по соседству, если ты внимательно к ней присмотришься, гораздо круче и сексапильней всех Синди и Барби вместе взятых). Текст, который произносят герои, остается при этом стопроцентно шекспировским.
Думаете, это режет, коробит и фильм невозможно смотреть? Ошибаетесь: все очень органично. "Ромео и Джульетта" оказывается трагедией наших дней. По режиссерской изобретательности с фильмом Бэза Лурмена не сравнится ни одна киноработа последнего года. Фильм упрекают в клиповости, попсовости и даже пэтэушности, но меня это, по правде сказать, не смущает.
В ситуации постмодернизма от MTV до Ларса фон Триера и от ПТУ до МГУ ровно один шаг. Нам это может не нравиться, но нас никто не спрашивал. Забавно, что Ромео отчетливо "голубоват". Играющий Ромео актер Леонардо Ди Каприо — не только новая большая звезда Голливуда, но еще и знаменитый гей. В предыдущем (тоже безумно модном) фильме Бэза Лурмена "Только в танцевальном зале" расклад был таким же: главного героя изображал однозначный гей, но фильм живописал романтическую лав-стори мужчины и женщины.
В этом можно углядеть какой-то особый смысл. Например, встретилось утверждение, что Ромео в фильме как бы вырывается из гомосексуальной детской (где он дружил с трансвеститом Меркуцио) на взрослую дорогу большого гетеросексуального чувства. Но думается, что режиссер Лурмен (сам несомненный гей) едва ли стремился принизить значимость гомосексуальных чувств.
Он лишь хотел выразить ту самую, уже развернутую нами мысль, что в современном мире всё смешалось.
Голубоватый Ромео, любящий не юношей, а девушек, — знак нашего времени.
Кто-то скажет, что это время полной и окончательной деградации.
Однако же оно в какой-то мере чище недавнего.
Во всяком случае, современная экранизация "Ромео и Джульетты" с Ромео-геем обошлась без его голой задницы. Между тем задница Ромео была
чуть ли не главной достопримечательностью прежней экранизации шекспировской трагедии, осуществленной в конце 60-х Франко Дзеффирелли.
От задницы Ромео, как гласят многочисленные легенды, тащились все советские нимфетки славных 70-х.
Поклонники классика будут разочарованы: Отар Иоселиани сделал фильм очень для себя необычный. Его внутрироссийские оценки явно окажутся ниже международных.
Иоселиани — аристократ кинематографа: мудрый, ироничный, уверенный в себе. Иоселиани — аристократ по натуре: в славные
70-е перед ним пасовали не только начальники, но и (что занятнее) секретарши высоких начальников и даже отставники, охранявшие входы в высокие учреждения.
Он переступал порог — и они (не зная, кто это) сразу начинали робеть и осознавать свое истинное место. НИКТО НИКОГДА НЕ СПРОСИЛ У НЕГО ПРОПУСКА. Какового, разумеется, не было.
Иоселиани снял главный культовый фильм советской интеллигенции — "Жил певчий дрозд". Я посмотрел его поздно, и он на меня уже не подействовал, но понимаю, что эта история о лишнем человеке, придуманная в относительно благополучном 1971 году, воспринималась в поздние кухонные 70-е как откровение. Смотрели "Дрозда" — и рыдали по себе.
Все французские фильмы
Иоселиани ("Фавориты Луны",
"И стал свет", "Охота на бабочек", отмеченные престижнейшими призами) — о разном, но теперь, после "Разбойников", заметно, что в них пробивалась общая тема. Как сформулировал коллега Андрей Плахов, "разрушение традиций и нашествие нуворишей: сочетание, отзывающееся в фильмах режиссера смешением грусти и желчи". Тем не менее Иоселиани по-прежнему обитал словно бы в безвоздушном пространстве. Игнорировал политику и идеологию.
И вдруг "Разбойники": злющие, сюрреалистичные, анекдотичные и весьма политизированные. Параллельно развиваются три сюжета: действие перекидывается то в Грузию средних веков, то в приснопамятние 1930-е, то в современность. Актеры — одни и те же. Средневековый князь —
в современности бомж, но не стоит понимать это как печаль по падшей аристократии, поскольку князь тоже был порядочным козлом. Средние века — лицемерие, предательство, жестокость. Современность — война, с которой все свыклись, да мафия. 1930-е годы — сплошное стукачество, пытки и застенки, причем вчерашних палачей пытают теми же изуверскими инструментами, какими они сами орудовали накануне.
Часть про 1930-е годы — самая длинная. Более всего она напоминает о "Покаянии" — знаменитом (если кто еще помнит) перестроечном фильме Тенгиза Абуладзе, только фильм Абуладзе был серьезным,
а "Разбойники" — фарс. Вскоре догадываешься, что Иоселиани на самом-то деле полемизирует с Абуладзе. Абуладзе тосковал по хорошей стране, которую внезапно оккупировали какие-то чужие, восставшие из ада. Главный подлец из "Покаяния" был натуральным монстром: очки, как у Берии, усы, как у Гитлера, проницательность, как у Люцифера. Надо поквитаться с монстром (уговаривал нас Абуладзе) и опять поискать дорогу к храму — был такой (если кто еще помнит) перестроечный лозунг. Иоселиани доказывает, что жизнь была дерьмовой всегда. И в средние века, и в 1930-е, и сейчас. Всегда правила чернь. Вся история — это кровавый анекдот. И надо поквитаться не с 1930-ми, а со всей историей.
Беда, однако, в том, что тезис схватываешь быстро и дополнительные разъяснения не требуются. А фильм идет и идет. И в основном не покидает 1930-е. Любой пятиминутный эпизод, выхваченный из фильма, покажется зрителю умным и остроумным. Всё вместе — повтор и ломка в открытую дверь.
Иоселиани решил опровергнуть Абуладзе, но я почти уверен, что любой, посмотревший "Разбойников", скажет, что это еще одно
. Кстати, и надеется Иоселиани на тех же, на кого надеялся Абуладзе — на новых молодых, которым станет тошно от их мерзких предков.
КЛАССИКИ
"Покаяние"
навыворот
12 РАЗБОЙНИКОВ
(в международном
прокате фильм
называется Brigands,
то есть просто
"Разбойники",
Франция-Грузия-
Россия-Италия-
Швейцария,
Специальный Гран-при
Жюри — второй по
значению приз —
прошлогоднего
кинофестиваля в
Венеции, режиссер
Отар Иоселиани, ***).
|
Поклонники классика будут разочарованы: Отар Иоселиани сделал фильм очень для себя необычный. Его внутрироссийские оценки явно окажутся ниже международных.
Иоселиани — аристократ кинематографа: мудрый, ироничный, уверенный в себе. Иоселиани — аристократ по натуре: в славные
70-е перед ним пасовали не только начальники, но и (что занятнее) секретарши высоких начальников и даже отставники, охранявшие входы в высокие учреждения.
Он переступал порог — и они (не зная, кто это) сразу начинали робеть и осознавать свое истинное место. НИКТО НИКОГДА НЕ СПРОСИЛ У НЕГО ПРОПУСКА. Какового, разумеется, не было.
Иоселиани снял главный культовый фильм советской интеллигенции — "Жил певчий дрозд". Я посмотрел его поздно, и он на меня уже не подействовал, но понимаю, что эта история о лишнем человеке, придуманная в относительно благополучном 1971 году, воспринималась в поздние кухонные 70-е как откровение. Смотрели "Дрозда" — и рыдали по себе.
Все французские фильмы
Иоселиани ("Фавориты Луны",
"И стал свет", "Охота на бабочек", отмеченные престижнейшими призами) — о разном, но теперь, после "Разбойников", заметно, что в них пробивалась общая тема. Как сформулировал коллега Андрей Плахов, "разрушение традиций и нашествие нуворишей: сочетание, отзывающееся в фильмах режиссера смешением грусти и желчи". Тем не менее Иоселиани по-прежнему обитал словно бы в безвоздушном пространстве. Игнорировал политику и идеологию.
И вдруг "Разбойники": злющие, сюрреалистичные, анекдотичные и весьма политизированные. Параллельно развиваются три сюжета: действие перекидывается то в Грузию средних веков, то в приснопамятние 1930-е, то в современность. Актеры — одни и те же. Средневековый князь —
в современности бомж, но не стоит понимать это как печаль по падшей аристократии, поскольку князь тоже был порядочным козлом. Средние века — лицемерие, предательство, жестокость. Современность — война, с которой все свыклись, да мафия. 1930-е годы — сплошное стукачество, пытки и застенки, причем вчерашних палачей пытают теми же изуверскими инструментами, какими они сами орудовали накануне.
Часть про 1930-е годы — самая длинная. Более всего она напоминает о "Покаянии" — знаменитом (если кто еще помнит) перестроечном фильме Тенгиза Абуладзе, только фильм Абуладзе был серьезным,
а "Разбойники" — фарс. Вскоре догадываешься, что Иоселиани на самом-то деле полемизирует с Абуладзе. Абуладзе тосковал по хорошей стране, которую внезапно оккупировали какие-то чужие, восставшие из ада. Главный подлец из "Покаяния" был натуральным монстром: очки, как у Берии, усы, как у Гитлера, проницательность, как у Люцифера. Надо поквитаться с монстром (уговаривал нас Абуладзе) и опять поискать дорогу к храму — был такой (если кто еще помнит) перестроечный лозунг. Иоселиани доказывает, что жизнь была дерьмовой всегда. И в средние века, и в 1930-е, и сейчас. Всегда правила чернь. Вся история — это кровавый анекдот. И надо поквитаться не с 1930-ми, а со всей историей.
Беда, однако, в том, что тезис схватываешь быстро и дополнительные разъяснения не требуются. А фильм идет и идет. И в основном не покидает 1930-е. Любой пятиминутный эпизод, выхваченный из фильма, покажется зрителю умным и остроумным. Всё вместе — повтор и ломка в открытую дверь.
Иоселиани решил опровергнуть Абуладзе, но я почти уверен, что любой, посмотревший "Разбойников", скажет, что это еще одно "Покаяние". Кстати, и надеется Иоселиани на тех же, на кого надеялся Абуладзе — на новых молодых, которым станет тошно от их мерзких предков.
ФАВОРИТ НЕДАВНЕГО
"ОСКАРА"
Хитрый-хитрый
Сол Заенц
АНГЛИЙСКИЙ
ПАЦИЕНТ (The English
Patient, США, 1996,
режиссер Энтони
Миньелла, прокат —
Miramax, ***).
|
Пути "Оскара", как и пути Господни, неисповедимы. Одна часть публики кайфовала от "Трэйнспоттинга" (см. выпуск "Киноволка", № 5). Другая — млела на "Эвите" (см. № 8). Тем не менее "Трэйнспоттинг", как выражаются истинные интеллектуалы, в полной ж..., "Эвита" — тоже, а абсолютным фаворитом "Оскара" стал какой-то "Английский пациент", номинированный сразу на двенадцать статуэток. Что за шедевр такой?
"Пациент" не вызывает у меня такого раздражения, как у некоторых других критиков, но и в любви к нему признаться не могу. Образец голливудского Большого Стиля. Сложнопостановочное эпическое кино. Близкий родственник "Унесенных ветром".
Критики, которые не очень грамотны, пишут, что, мол, надоели нам "такие фильмы". Между тем
(и тут я хорошо понимаю оскаровскую академию) "таких фильмов" практически нет. Последний фильм подобного — оперного, романного — рода, который приходит на память — это "Невыносимая легкость бытия", снятая... достаю с полки справочник... аж в 1988 году.
"Невыносимую легкость" продюсировал наш человек — носитель польско-еврейско-русских кровей Сол Заенц.
Среди прочего в активе продюсера Заенца два увенчанных "Оскарами" фильма Милоша Формана — "Кто-то пролетел над гнездом кукушки" и "Амадей". Именно Заенц выпустил и "Английского пациента". Было заранее известно, что на церемонии вручения "Оскаров" Заенц получит сверхпрестижную премию имени Ирвина Тальберга, которую вручают далеко не каждый год и лишь тем продюсерам, кои (как считается) подняли киноискусство на высоту Эвереста.
Естественно, это обеспечило "Пациенту" нелишнюю рекламу.
Большой Стиль есть Большой Стиль. Вероятно, "Пациент" должен нравиться Никите Михалкову. Много-много красот природы: Сахара, Каир, Тоскана. Взрываются мины, бьются самолеты. Страшно обожженный, потерявший память человек лежит в итальянском госпитале (дело происходит в конце Второй мировой) и пытается реконструировать события 30-х. Судьбы героев (sorry, но пафос уместен) сплетаются с глобальными судьбами человечества: постепенно выясняется, что этот обожженный человек — венгерский граф и возглавлял в 30-е годы научную экспедицию, которая искала в Сахаре древнейшие наскальные рисунки. А потом карты экспедиции каким-то образом попали в руки гитлеровцев и помогли им преодолеть оборону англичан. Как попали — загадка. Был ли герой германским шпионом — загадка тоже.
Но страсти исторические, естественно, лишь фон для страстей любовных. Лав-стори такая (точнее, такие) ... эх,
да что говорить! Большое красивое кино для больших некрасивых девочек.
Если вы поумнее среднего слоя, то обнаружите в "Пациенте" и кое-что интеллектуальное.
В него аккуратненько внедрены необременительные размышления о сути Европы, о том, есть ли у Европы единая душа и принципиальны ли различия между европейскими нациями. Потерявший память герой не сразу может понять, кто он по национальности. И вновь хитрый расчет! Фильм снят по роману черного автора (выражаясь по-русски, негра) Майкла Ондаатжи. О чем сразу подумали типичные оскаровские академики? Ну, раз роману дали Букера, значит, вещь стоящая.
И еще: нас, "оскаровцев", постоянно ругают за то, что мы расисты и зажимаем черных. Грех не воспользоваться случаем: поощрив "Пациента",
мы косвенно поощрим и черного автора.
ЛЕГАЛЬНЫЙ ПРОКАТ
Это такая мука — делать
порнографию
НАРОД ПРОТИВ ЛАРРИ
ФЛИНТА
(The People Vs. Larry Flint,
США, 1996, режиссер
Милош Форман, прокат —
Columbia TriStar, права в
России — "Ист-Вест", ***).
|
Наши видеодельцы любят писать на всех кассетах без разбора: "Самый скандальный фильм года!!!" На сей раз — и впрямь скандальный. Бывший подопечный продюсера Сола Заенца режиссер Милош Форман создал кинобиографию одного из крутейших хулиганов Америки — основателя порножурнала "Хастлер" Ларри Флинта. Флинт и сегодня издает около тридцати журналов для настоящих мужчин. Герой фильма выведен человеком независимым, остроумным, естественным. Если Бог создал женщину, то, значит, и вагину. Почему же не показывать ее всем желающим крупным планом? Герой выведен еще и борцом —
за свободу печати, демократию и конституционные права.
Его противники показаны лицемерными и скользкими.
Сама Америка, поощряющая лишь жалкий умеренный "Плейбой", показана страной тоталитарной.
Скандален не только фильм, но и плакаты к нему, от которых Форман хитро открещивается. На одном из плакатов рот Ларри
(то бишь исполнителя его роли Вуди Харрельсона) намертво, как клейкой лентой, залеплен американским флагом. На другом — и того пуще: Ларри Флинт распят в позе Христа на том самом женском месте, которое и он так любил, и некоторые другие любят тоже. Христос терпел, и Ларри Флинт терпел. Плакат вызвал взрыв возмущения даже в раскованном Париже, где священники
обратились в суд.
Оценки фильма кардинально противоположны. На недавнем кинофестивале в Берлине "Флинту" дали главный приз, а местные газеты писали, что это абсолютно лучший фильм последних лет, разоблачающий Америку донага. Но дочь реального Флинта выступила с заявлением, что Форман врет, поскольку ее папа отнюдь не боролся за демократию,
а лишь разыгрывал шумные рекламные спектакли, дабы захапать больше денег. Осторожность проявили и "оскаровцы": картине достались лишь две номинации.
Что "оскаровцы"! Что священники! Демократ Вацлав Гавел — и тот выругался! Форман показал фильм в Праге и пригласил друга Гавела на "прием по случаю". Не предупредив, что там появится и реальный Флинт. Когда Гавел узнал, что должен пожимать руку порнографу, то в возмущении удалился. Одно дело — кино, другое — реальность.
По мнению здравой критики, фильм знаменует полное падение Милоша Формана как режиссера.
Поскольку это воообще не кино, а чистой воды публицистика.
Это не совсем так: в фильме есть недурственные куски. Хороши Вуди Харрельсон и сыгравшая его пассию рок-звезда Картни Лав (еще одна Джульетта контр-культуры, вдова Курта Кобейна).
Но анализировать это зрелище как часть киноискусства действительно глупо. Милош Форман: "Удивляет, что меня выставляют защитником порнографии. Это фильм про то, что основой демократии является свобода печати... Порнография — это та цена, которую необходимо платить за свободу печати".
Еще одна фраза — уже из фильма, и принадлежит она адвокату Ларри Флинта: "Мне тоже не нравится то, что делает Флинт, но мы живем в свободной стране, и пусть каждый сам принимает решение — покупать его журнал или не покупать".
Вот про то и фильм. Не кино, а набор прогрессивных утверждений.
В той же мере глупо обзывать фильм антиамериканским. Напротив, он глубоко патриотический, ведь Флинт сражается с теми, кто, прикрываясь американским флагом, пытается ограничить свободу. Какой тупица и ханжа придумал осуждать людей
"за пропаганду секса и насилия"?
Ведь это совсем разные вещи: секс — жизнь, а насилие — смерть.
Да здравствует секс! Либо секс, либо война. Ну и т. д. Верх гражданской направленности — финальная сцена в Верховном суде.
Верховный суд США мудр примерно так же, как был мудр наш родной ЦК. Все нижние инстанции принимали решения неправильные,
но мудрый ЦК
(то бишь мудрый Верховный суд) оценивает ситуацию крайне верно. Выслушав речь флинтовского защитника, суровые судьи добреют на глазах. Кстати, эпизодическую роль одного из судей...
сыграл сам Флинт!
Чего ругать Формана
за продажность? Нормальный ход для некогда великого режиссера, который восемь лет не мог запустить ни один проект.
Устроил скандал — теперь, глядишь, и заказы появятся.
|
Интересные
адреса в Интернет
|
